-Революционеры вот взяли и смели царизм метлой. Очень просто. А попробовал бы царь Николка вот так сажать своих революционеров! А попробовал бы он навесить на них номера! А попробовал бы…
-Верно. Он — не пробовал. Он не пробовал, и только потому уцелели те, кто попробовал после него.
Сколько было у него министров, генералов, великих князей, статс-секретарей – а решать он всегда обречен был сам, колеблющейся, измученной душой!
Не испытывал Николай в себе решимости на крупные шаги, на резкие действия.
Вильгельм до неприличия пренебрегал царственным братом и его супругой, весь уйдя в разговор со Столыпиным, от которого пришел в восхищение, — и ещё через 20 лет повторял, что тот был дальновиднее и выше Бисмарка.
Государь был страдательно уязвим, даже хрупок, но всё это загонялось им внутрь и переносилось лишь его отменным здоровьем. И не только не был он мстителен и зол, но был христиански добр, был воистину христианин на троне, и всем сердцем любил свой народ, и благоволил ко множеству людей, с которыми ему приходилось знаться.
Император этой страны так же потаенно прятался уже второй год в маленьком имении в Петергофе и так же давно нигде не смел показываться публично и даже под охраною ездить по дорогам собственной страны. И в чьих тогда руках была Россия? Разве – ещё не победили революционеры?
Никакой удачный выстрел и никакой наследник потом не сделали бы эту страну слабей, чем делает этот царь. И вот уже 10 лет – убивали министров, генералов, а этого царя не трогал никто. Понимали.
-Если убить Николая Второго – будет еврейский погром. А за Столыпина погрома не будет. Да что Николай, он игрушка в руках Столыпина. Потом – убийство царя ничего не даст. Столыпин и при наследнике будет ещё уверенней проводить свою линию. (Богров)
Александр Исаевич Солженицын 