Архипелаг ГУЛаг

Удобный этот «культ личности»! — выпустил изо рта, и как будто что-то объяснил

Архипелаг ГУЛаг

Долгое отсутствие свободного обмена информацией внутри страны приводит к пропасти непонимания между целыми группами населения, между миллионами — и миллионами

Архипелаг ГУЛаг

Истина всегда как бы застенчива, она замолкает от слишком наглого напора лжи

Архипелаг ГУЛаг

Ход истории всегда поражает нас неожиданностью, и самых прозорливых тоже

Архипелаг ГУЛаг

Два века Европа толкует о равенстве — а мы все разные до чего ж! Какие разные борозды на наших душах от жизни: одиннадцать лет ничего не забыть — и всё забыть на другой день…

Архипелаг ГУЛаг

От звонка до звонка — вот что такое срок. От зоны до зоны — вот что такое освобождение.

Архипелаг ГУЛаг

Пока возвышается идол на командной своей высоте и с властительной складкою лба бесчувственно и самодовольно коверкает наши жизни — дайте мне камень потяжелее! а ну, перехватим бревно вдесятером да шибанем-ка его! Но как только он сверзился, упал, и от земного удара первая бороздка сознания прошла по его лицу, — отведите наши камни! Он сам возвращается в человечество. Не лишите его этого божественного пути.

Архипелаг ГУЛаг

Глубиннейший ствол нашей жизни — религиозное сознание, а не партийно-идеологическое

Архипелаг ГУЛаг

Когда духовная смерть, как газ ядовитый, расползается по стране, — кому ж задохнуться из первых, как не детям, как не школе?

Архипелаг ГУЛаг

Жертвовать можно многим, но не стержневым

Архипелаг ГУЛаг

Как одной фразой описать всю русскую историю? Страна задушевных возможностей.

Архипелаг ГУЛаг

Если режим безнравственен, — свободен подданный от всяких обязательств перед ним

Архипелаг ГУЛаг

Когда кажется нам, что нас мало уважают, — надо проверить, так ли мы живем

Архипелаг ГУЛаг

Вот и год уже почти прошел после смерти Сталина, а псы его не изменились. И не изменилось вообще ничто

Архипелаг ГУЛаг

Хоть и толкуют нам, что личность, мол, истории не куёт, особенно если она сопротивляется передовому развитию, но вот четверть столетия такая личность крутила нам овечьи хвосты, как хотела, и мы даже повизгивать не смели.

Архипелаг ГУЛаг

Ничего в мире нельзя добиваться насилием. Взявши меч, нож, винтовку, — мы быстро сравняемся с нашими палачами и насильниками. И не будет конца… Не будет конца… Здесь, за столом, в тепле и в чисте, я с этим вполне согласен. Но надо получить двадцать пять лет ни за что, надеть на себя четыре номера, руки держать всегда назад, утром и вечером обыскиваться, изнемогать в работе, быть таскаемым в БУР по доносам, безвозвратно затаптываться в землю, — чтобы оттуда, из ямы этой, все речи великих гуманистов показались бы болтовнёю сытых вольняшек.

Архипелаг ГУЛаг

Не было бы палачей — не было бы казней. Не было бы конвойных войск — не было бы лагерей.

Архипелаг ГУЛаг

У нас лежачего именно бьют. А в стоячего стреляют.

Архипелаг ГУЛаг

Разве смерть хуже, чем четверть столетия рабства?

Архипелаг ГУЛаг

Чем лучше человек в лагере живёт, тем тоньше он страдает

Архипелаг ГУЛаг

Когда нам плохо — мы ведь не стыдимся Бога. Мы стыдимся Его, когда нам хорошо

Архипелаг ГУЛаг

Память — это единственная заначка, где можно держать написанное, где можно проносить его сквозь обыски и этапы

Архипелаг ГУЛаг

Без общественного мнения мятеж даже в огромном лагере — не имеет никакого пути развития

Архипелаг ГУЛаг

Пока не будет в стране независимого общественного мнения — нет никакой гарантии, что всё многомиллионное беспричинное уничтожение не повториться вновь, что оно не начнется любой ночью, каждой ночью — вот этой самой ночью, первой за сегодняшним днём.

Архипелаг ГУЛаг

Царизм был разбит не тогда, когда бушевал февральский Петроград, — гораздо раньше. Он уже был бесповоротно низвержен тогда, когда в русской литературе установилось, что вывести образ жандарма или городового хотя бы с долей симпатии — есть черносотенное подхалимство. Когда не только пожать им руку, не только быть с ними знакомыми, не только кивнуть им на улице, но даже рукавом коснуться на тротуаре казалось уже позор.

Архипелаг ГУЛаг

Не нужна свобода тому, у кого она уже есть

Архипелаг ГУЛаг

-Революционеры вот взяли и смели царизм метлой. Очень просто. А попробовал бы царь Николка вот так сажать своих революционеров! А попробовал бы он навесить на них номера! А попробовал бы…

-Верно. Он — не пробовал. Он не пробовал, и только потому уцелели те, кто попробовал после него.

Архипелаг ГУЛаг

Побег! Что за отчаянная смелость! — не имея гражданской одежды, не имея еды, с пустыми руками — пройти зону под выстрелами — и бежать — в открытую безводную бесконечную голую степь! Это даже не замысел — это вызов, это гордый способ самоубийства

Архипелаг ГУЛаг

Простая свобода есть такое же право человека, как воздух

Архипелаг ГУЛаг

Как отцы живут, так дети играют

Архипелаг ГУЛаг

Великая ли мы нация, мы должны доказать не огромностью территории, не числом подопечных народов, — но величием поступков. И глубиною вспашки того, что нам останется за вычетом земель, которые жить с нами не захотят.

Архипелаг ГУЛаг

Как ни удивительно, но не сбылись предсказания Передового Учения, что национализм увядает. В век атома и кибернетики он почему-то расцвёл.

Архипелаг ГУЛаг

На всей планете и во всей истории не было режима более злого, кровавого и вместе с тем более лукаво-изворотливого, чем большевистский, самоназвавшийся «советским»

Архипелаг ГУЛаг

В том, что человек разглядел как дурное, он почти не может заставить себя видеть также и хорошее

Архипелаг ГУЛаг

Существующая у нас диктатура не была ни пролетарской, ни народной, ни советской, а — захватной диктатурой коммунистического меньшинства, весьма скотского характера

Архипелаг ГУЛаг

Обожествление Сталина и та вера во всё, без сомнения и без края, совсем не были состоянием общенародным, а только — партии

Архипелаг ГУЛаг

Легче не думать. Легче — забыть.

Архипелаг ГУЛаг

На одного Сталина валить? — надо же и чувство юмора иметь. Сталин допустил — так вы-то где были, руководящие миллионы?

Архипелаг ГУЛаг

Слишком много лесу наваляли мы, глядя на людей как на палочки

Архипелаг ГУЛаг

Когда высмеяна доброта, высмеяна жалость, высмеяно милосердие, — кровью напоенных на цепи не удержишь!

Архипелаг ГУЛаг

В обстановке многолетнего страха и предательства уцелевшие люди уцелевают только внешне, телесно. А что внутри — то истлевает

Архипелаг ГУЛаг

Безопаснее было при Александре II хранить динамит, чем при Сталине приютить сироту врага народа

Архипелаг ГУЛаг

Человек уходит из жизни, так и не узнав, в какой колодец зла можно сорваться

Архипелаг ГУЛаг

При многолетнем постоянном страхе за себя и свою семью человек становится данником страха, подчиненным его.

Архипелаг ГУЛаг

Как же стать гражданином, если ты ничего не знаешь об окружающей жизни?

Архипелаг ГУЛаг

Общая потеря внешней свободы для человека с богатым внутренним миром менее тяжела, чем для человека малоразвитого, более живущего телесно.

Архипелаг ГУЛаг

Лагеря были рассчитаны и направлены на растление. Но это не значит, что каждого им удавалось смять.

Архипелаг ГУЛаг

Растлеваются в лагере те, кто до лагеря не обогащён был никакой нравственностью, никаким духовным воспитанием.

Архипелаг ГУЛаг

Никакой лагерь не может растлить тех, у кого есть устоявшееся ядро, а не та жалкая идеология «человек создан для счастья», выбиваемая первым ударом нарядчикова дрына?

Архипелаг ГУЛаг

А как сохраняются в лагере истые религиозные люди? На протяжении этой книги мы уже замечали их уверенное шествие через Архипелаг — какой-то молчаливый крестный ход с невидимыми свечами. Как от пулемета падают среди них — и следующие заступают, и опять идут. Твердость, не виданная в ХХ веке!